Грузная, темная масса, тяжело переползающая с крыши на крышу, степенно текущая по глади небес. 

Я стекаю на города, смывая со стен краски, с витрин — сияние, с лиц — улыбки, и превращаю насыщенную палитру городской жизнерадостной суеты в унылые черно-белые палароидные снимки. Огромной меланхоличной губкой плыву я по узким улочкам, как по щелям в полу, впитывая в себя пыль и грязь, впитывая алчность и корысть на одном углу, апатию и равнодушие на другом. Впитывая слезы и лишние слова… весь скопившийся, как мусор, негатив смываю своей субстанцией, словно половой тряпкой, и от этого становлюсь еще темнее, еще тяжелее и неповоротливее.

Со скрежетом и лязгом я перетаскиваю собственную ношу по воздушным путям, проползая над зелеными морями тайги, над заснеженными вершинами гор, над синими венами рек, черным пятном отражаясь в глянце океанов, в хрустале небоскребов, в бездне миллионов распахнутых мне навстречу пустых, стеклянных глаз.

Я вечный кочевник, у которого нигде нет пристанища.

Угрюмый, молчаливый гигант, бороздящий по небесному морю и мечтающий о том, чтобы где-нибудь в пустынном краю вылиться ливнями грязной массы. Освободиться наконец от тяжелого и темного груза. Превратиться в маленькое, невесомое облачко, чтобы ненавязчиво и незаметно парить над твоей головой.

Потому что не надо тебе в жизни туч. Слышишь? Не надо.